ЛЭРИК. КАК ОБЫЧНО БЕЗ РЕДАКЦИИ.

ЛЭРИК

Дым от костра поднимался всё выше и выше в гору. Сначала он расплывался по берегу и склону пригорка, а затем и вовсе стал заглядывать в открытые форточки деревенских жителей. Кое-кто просто закрыл окошко и, занавесив шторку, лёг спать, но только не Лэрик! Эта противная, ополоумевшая старуха начала кричать сразу от своей калитки: «А ну, тушите костёр! Я кому сказала?! Немедленно!»

Две сестры из далекого Питера, которых местные девчонки заставили следить за огнём, никак не могли понять, им ли это орут… Юлька с Наташкой сидели на мохнатой коряге и смотрели вверх. Маленькая Машка, которой и было-то только лет шесть от роду, прибежала к костру и села возле него на какой-то чурбак, валявшийся там на всякий случай. «Ух, какой красненький! - шевелила она тоненьким прутиком переливающийся уголёк.- Прямо, как у бабушки в печке! Она там кочергой…» Не успела Машутка договорить, как почувствовала на своей талии чьи-то сильные руки, которые схватили её крепко-накрепко и резким рывком утащили в сторону, а на то место, где только что она восседала, как будто с неба опала огромная масса воды. «Вот вам!» - держа в руках пустое ведро из-под своих помоев, стояла над девчонками старуха. Очистки от морковки и картошки, ошмётки от помидор, вырезанные гнилухи от яблока, а также другая разная дрянь, всё это валялось в недавно растопленном костре. «Пш-ш-ш», - шипели загашенные угольки. Ольга прижимала Машку к себе и пыталась что-то говорить ей на ухо. Наташка с Юлькой, отпрыгнув от костра, смотрели друг на друга и с привычным питерским акцентом на «а» выговаривали Лэрику своё недовольство: «Ну, ба-абушка Вера-а, ка-ак Ва-ам ни стыдна-а?!» «ЧевО? – делая ударение на последний слог, переспрашивала их она. «Та-ак нильзя! - говорила Наташа.- Нам придётся всё рассказать ра-адителя-ам!» «Значит так! Езжайте в свой Питер и жгите костры там, а под моим окном нечего возиться!»

Ольга, отряхивая с Машкиных штанин кожуру, повернулась к Лэрику и прошипела: «Ну, погодите у меня!» «Чего ты сказала?» - повышая тон, переспросила её старуха. «Ничего, баб Вер, ничего», - прищурив глаз, ответила затаившая зло старшая сестра Машутки.

«Ну раз ничего, значит, ничего», - процедила бабка сквозь зубы и отправилась вверх по тропинке. Двенадцатилитровое эмалированное ведро качалось на её руке из стороны в сторону. Дырявая зелёная кофта съехала с одного плеча, а калоши так и хлябали в траве. Бабка Верка шла домой.

В это время Оля уже занималась своим делом – искала не потухший уголёк. Вдруг в самой глубине костра мелькнула красная искорка. «Пф-ф-ф! П-ф-ф-ф!» - дула девчонка на обугленное полено. «Давай па-ма-гу»,- предложила Наташа и принялась также усиленно дуть. Вскоре оно разгорелось и все сидели довольные – всё-таки добились своего! Огонёк перескакивал с прутика на прутик и вскоре все дрова занялись горячим пламенем. Машутка подсела поближе и, чтобы сестра не отправила её домой переодеваться, сказала, что ей совсем-то и не сыро. «Вот сейчас дрова догорят, картошки-то и напечём», - проговорила Ольга и пошевелила палкой чёрные дрова. «А у нас в Питере так ни посидишь», - тянула Наташка. «Правда, Юль»? – подталкивала она младшую сестру.

«Правда, Наташ», - отвечала та по инерции. Девчонки вытянули ладошки вперёд и пытались греться у костра. Мелкая мошкара вилась в воздухе, а воздушные облака плавали по смеркающемуся небу. Кое-где проскакивали розовые блики и отражались в узенькой реке. Соседская собака бегала по кустам, а с другого берега доносилось мычание коровы. «Глядите-ка, не спит!» - перетыкались подружки. «Чего это она, интересно?» - переглядывались девчонки. Ольга пододвинулась к Наташке и тихо сказала: «Да что нам эта корова! Давайте страшилки рассказывать!» Все оживились. А она продолжила: «Я вот одну знаю, послушайте…» Ольга сделала голос грубоватым, напрягла глаза и выдала: «В одном чёрном-чёрном доме жила девочка. И в этом чёрном-чёрном доме стояло чёрное-чёрное пианино. И когда девочка начинала играть на этом чёрном-чёрном пианино, из-под его крышки выскакивал… (она на минуту замолкла, а потом продолжила снова) маленький беленький котёнок!» Машка подпрыгнула от страха и неожиданной развязки и засмеялась. «Ну вот, ерунда какая! И не страшно вовсе! - сказала Наташка.- Я вот тебе что расскажу… В одном многоэтажном сером доме жила девочка. Включила она как-то радио, а оно и говорит: «Девочка-девочка, к тебе едет гроб на колёсиках…» Девочка скорее побежала к дверям и закрыла их на замок. Но радио продолжало: «Девочка-девочка, гроб на колёсиках проезжает по твоей улице». Девочка судорожно бегала по квартире и искала, куда ей спрятаться. Радио не останавливалось: «Девочка-девочка, гроб на колёсиках подъезжает к твоему дому». Девочка забралась в шкаф и сидела не пошелохнувшись. А радио говорило снова: «Девочка-девочка, гроб на колёсиках поднимается к тебе на пятый этаж». Девочка выпрыгнула из шкафа и забралась под диван. Но радио не умолкало: «Девочка-девочка, гроб на колёсиках подъезжает к твоей квартире»… Подружки сидели у костра и заворожённо смотрели на Наташку. Они внимали каждое её слово и следили за ходом сюжета. «Девочка-девочка, гроб на колёсиках открывает твою дверь…» - продолжала рассказывать Наташа, сидя на старой коряге. «Вот тебе! - плеснула холодянкой на неё, бесслышно подкравшаяся сзади бабка Верка. – Вот тебе и чёрный гробик!» Вся мокрая, Наташка поднялась с земли и, выпрямившись перед самой старухой, произнесла сквозь зубы: «Война!» «Чего-о?» - протянула та, нахмурив брови. «Что слышала!» - бойко ответила ей та. Лэрик развернулась на 180 градусов и побрела в горку. Скорей домой.

- Ну всё! Мы должны ей отомстить! – решительно сказала Наташка.

- И я даже знаю как! – приподняв одну бровь, ответила Ольга.

Вынув из дымящегося костра головёшки и поваляв их в мокрой траве, чтобы было место, за которое возможно было хоть как-то держаться, они подняли их с земли, и пошли наверх. Машке с Юлькой старшие сёстры дали по подожженному прутику, верхушка которого тлела и соответственно дымилась. Сами же, еле сдерживая боль от горячих углей, шли с длинными чёрными поленьями. «Сейчас настанет расплата! Ну, погоди же, старуха!» - твердила Наташка, цепляясь одной рукой за длинную траву, чтобы не упасть на склоне высокого берега. Ольга с мелкими тянулись за ней.

На пригорке, где стоял небольшой покосившийся дом, в котором жила Лэрик, было тихо и безлюдно. Там и так-то домов не лишка стояло, так что ходить особо не кому. Команда, готовая к бою, стояла неподалеку от Веркиной избушки и ждала сигнала, который должна была подать Ольга. Ведь она была отправлена на разведку! Ольга прокралась к окну бабкиверкиной комнаты и попробовала до него достать рукой… Получилось! «Закрыто!» - одними губами сообщила она подружкам и убежала куда-то в сторону.

Домик был таким старым, что окна не доставали до земли примерно метр. Поэтому бойцам невидимого фронта задача казалась выполнимой. Они решили открыть окно. Тем более, что Ольга знала наверняка, что оно у неё лишь немного прикрыто, и стоит его немножко задеть – распахнётся, как пить дать!

Маленькой заколкой, которую выдернули из Машкиной косы, они попытались задеть за одну дверку старенького окна. Ольга подковырнула деревянную раму, и она сразу выдвинулась вперёд. «Уффф! – выдохнула она.- Открыла!»

Верка, заслышав, что окно отворилось, подошла к нему, чтобы посмотреть, что не так: «Хм… Ветер, вроде, небольшой… Сквозняк что ли?» Голова в белом платке высунулась из окна и посмотрела по сторонам – никого. Старуха подняла голову выше, чтобы посмотреть, что же творится на берегу, но ей ничего не было видно. Она неглубоко вздохнула и усунулась в дом.

Машка с Юлькой сидели в кустах и наблюдали за этой картиной. «А девки где?» спрашивала её Юля. «Да угли поджигать пошли, не видишь что ли? Вон, смотри, у костра топчутся», - сказала Машка и отодвинула колючую ветку, которая так и колола её румяную щёчку. «Пошли к ним!» - скомандовала Юля. «Не велено!» - обрезала её Машка.

Вскоре все стояли наготове и ждали команды от главного затейника. Ольга, выдвинувшись вперёд, сказала тихим голосом: «А теперь делай, как я». Она подняла обгоревшее, дымящееся полено вверх и прошла под самым окном. За ней побежала Машка. Потом Юлька. И Наташка. Дымок забивался в Веркино окно и разъедал старухины глаза.

Лэрик сидела на стареньком диване и смотрела телевизор. Только он и мог радовать её одинокие будни. Но что это? У неё потекли слёзы и защипало глаза. Нет, в сериале всё было нормально. Джессика с Майком только что поженились и сыграли пышную свадьбу, Джеральд уехал отдыхать на море, а Кэтрин и Смит, которые долго не могли забеременеть, взяли ребёнка из детского дома. Что не так? Бабка Верка потёрла глаза, но боль не проходила. Она подбежала к умывальнику, и начала дёргать за маленький краник, чтобы оттуда полилась вода. Но там было пусто. Тогда она ринулась к вёдрам, где также не имелось воды. Глаза щипало всё больше и больше. Ну, кто мог подумать, что у неё, оказывается, аллергия на дым!

Сёстры сидели на берегу реки и продолжали обсуждать старуху.

- Вот ведь какая! Всё-то назло! Всё-то назло! – расходилась Ольга.

- Ну, ничего. Мы ей уже отомстили! – радовалась Наташка, расплываясь в улыбке.

Младшие только поддакивали и кивали головами. «Так. Надо костёр до конца затушить!» - послышался Ольгин приказ. Машка с Юлькой начали забрасывать его песком, а Оля, подняв с земли, какую-то плошку, пошла на плотик, чтобы зачерпнуть воды.

Большими шагами Лэрик бежала с горы. Её халат распахивался, и было видно ноги в резиновых калошах и шерстяных гольфах. Она оттолкнула маленьких девок в стороны и понеслась на плот, где стояла Ольга. Верка пробежала по дряхлым доскам и прыгнула на плот, который от её веса пошёл ко дну. Ольга спешно ретировалась с тонущего корабля, а старуха, стоя по колено в воде, спешно набирала воду ладонями и омывала лицо. «Эх, паразитки! Это всё вы! Вы мне напакостили! Больше ж некому! Вот нахалки-то где! Ну, погодите! Схожу я к вашим родителям! Попляшете у меня!» Мимо маленьких преступниц она проходила вся мокрая и злая. Капельки речной воды так и остались на её волосах, ресницах и бровях. Немного наклонившись, она выжала сырой подол халата и отправилась восвояси.

Дома она посмотрелась в большое старинное замутненное зеркало, но  и в нём были видны её покрасневшие глаза. Она нашла в холодильнике какие-то глазные капли и, оттянув нижнее веко, выдавила в уголок глаза немножко водички. Глаз защипало так, что Верка запрыгала по комнате. Она зажмурила глаза и ждала, когда боль пройдёт. Отпустило. «Вот утро настанет, попляшут у меня!» - думала она, смотря на улицу из-за шторок. Маленькие нахалки носились по дороге вдоль домов и уже играли в казаки-разбойники.

«Только обязательно стрелки рисуйте, куда прячетесь! Договорились?» - разделившись на две команды, рассуждали старшие и младшие сёстры. Все кивнули головами.

Первая такая стрела, естественно, появилась на доме Лэрика и прошла по всему её забору! А как иначе? Игра-то начиналась прямо здесь…

Бабка Верка уже легла спать и ворочалась в своей кровати на металлических пружинах. С каждым поворотом, она проваливалась в яму, которая образовывалась под ней, всё больше и больше. Не доставая до пола сантиметров пятнадцать, она лежала и смотрела в потолок. Вдруг ей стало душно, и она решила, что необходимо срочно выйти на улицу. Резким движением она выпрыгнула из своего гамака и, накинув на обдрипанную сорочку халат, вышла на крыльцо. Белая стрела, жирно начерченная мелом на стене её дома, вывела её из себя: «Вот паразитки-то! Ну, никак не успокоятся!» Верка вернулась в дом, нацепила калоши на ноги и пошла в направлении стрелочки. Прошагав несколько кварталов, она решила, что ей это не очень-то и нужно. «Вот дурра я старая! Чего мне за ними бегать-то? Сами вернуться!» - сказала она просебя и побрела в обратную сторону. Правда, остаться равнодушной она никак не могла и заодно, по пути, она стирала белую метку, оставленную когда-то местными и питерскими «разбойниками».

Выполнив свою миссию и, надышавшись свежим вечерним воздухом, она легла спать. За окном на разный мотив пели птицы и цикады и изредка слышались чьи-то шаги или просто беготня. Она уже закрывала глаза, как что-то упало на крыльце. Верка открыла глаза и смотрела в потолок: «Показалось…»

Сёстры уже вовсю шуровали в её дворе, в котором там хорошо разросся малинник. Красные, спелые и сочные ягоды свисали на кустах и так и манили девчонок к себе. «Вот! Так пойдёт!» - запихивая большую ягоду в рот, говорила Ольга. «А мне? - стояла позади неё Машка.- Сорви и мне!» «На!» – протянула та меньшой малиновую ягоду. «Ах, какая вкусная! - закрывая от наслаждения глаза, говорила Машутка.- Прям, во рту тает… Ещё дай!» Девчонки разбрелись по всему малиннику и быстренько обобрали все красные плоды. Высокий забор, выходящий на улицу, в котором имелась калитка, оказался совсем далёким для маленьких воришек, которых Верка обнаружила, решив всё-таки выйти на стук.

Все ринулись бежать, перепрыгивая через другой забор, и только Машутка не смогла. Пробираясь чрез колючие кусты, она, гордо подняв голову, проплыла мимо бабки Верки и вышла через калитку. «Марья?!» - грозно крикнула старуха. «Что?!» - отозвалось ей. «Ты ничего мне сказать не хочешь?» - грозно смотрела Лэрик на своего врага. «Здрасьте, баб Вер! - отчеканила Машка.- Но стоять мне тут некогда – дома ждут!»

Верка стояла в недоумении и не понимала, что происходит – её вновь облапошили! Она прошлась по своему огороду и заметила, что на кустах висят… одни зеленцы! Старуха покрутилась вокруг себя и в отчаянии села на крыльцо.

«Как так-то?.. А ведь я хотела нынче варенье уж варить…» - скатилась у неё слеза. Она поднялась с пола и пошла в дом. В свой маленький гамак. Положила бледные ладони под голову и закрыла глаза.

Девчонки сидели в своём огороде на крылечке у бани. Тут тоже росла малина, чернела и краснела смородина, и пахло мятой, а сверху свисали тяжёлые от больших яблок ветви кудрявой красавицы. «Ну что? – откусывая от зелёного яблока кусочек, говорила Ольга,- по домам? И так уже мобильник одолел. У меня четырнадцать непринятых».

Наташка достала из кармана кофты телефон и, посмотрев, на дисплей, заметила: «И у меня не меньше»! «Мелочь, пошли!» - крикнули они младшим сёстрам и отправились к родителям.

Наташка уже выходила из калитки, как её окрикнула Машка: «Ната, а чего там дальше-то было?» «Где?» - надвинув брови, спросила её та. «Да как где-то? Гробик на колёсиках девочку нашёл?» - не унималась Машутка. «Нашёл-нашёл!»- ответила Наташка. «И что он с ней сделал?» - кричала мелкая со своего крыльца. «Ничего…» - спокойно произнесла подружка. «Как ничего? Совсем?»- расстроилась Машка. «Ну, как тебе сказать…»- мямлила Натка и потихоньку возвращалась обратно. Она наклонилась над Машкой и начала шептать ей на ухо: «Девочка-девочка, гробик на колёсиках въезжает в твою квартиру… Он едет в твою комнату и… Открывается!» Машка всё больше и больше выпучивала глаза, а Наташка продолжала: «А там... А там… А там живёт маленькое белое облачко! Иди спать, гулёна…»

«Ну, Наташка! Я –то уж напугалась!» - засмеялась Машка и побежала вслед за Ольгой, которая уже была дома.

Вымыв ноги горячей воды, и, хлебнув по чашке чая, сестрицы улеглись в кровать. Спали они вместе, а потому разговоры не прекращались ещё долго. «Ногу с меня убери», - шептала Ольга. «Сама убери», - отвечала ей Машка. «Да сколько ж можно-то! Больше с тобой никогда не лягу! Иди вон, на полу спи!» - кряхтела старшая сестра. «Сама иди!» -ругалась мелкая.

- Так, кто там разговаривает? Сначала они пришли неизвестно во сколько, а теперь ещё и спать не дают! – ругалась бабушка.- Думаете, деревня, так всё и можно! Вот расскажу родителям, мало не покажется. Дрыхните уже!

-Ба-аб…- сквозь сон спрашивала Машка.- Ба-а-аб…

- Ну чего тебе? – неслось откуда-то из темноты.

- А почему Верку Лэриком все зовут? – спрашивала Машка.

- А тебе зачем? – оживилась бабушка.

- А интересно…

- Что? Опять вас гоняла?

- Да не-ет, - соврала Машка.

- Спи уже! – заставляла младшую сестру Ольга.- И от бабушки отстань!

- Сама спи! – лягнула её Машка под одеялом.

- Ой, да, девочки, хватит ругаться. На Верку обижаться нечего. Это старый, одинокий человек. А Лэриком её муж покойный звал. Она его Минечкой, а он её – Лэриком. Так уж они любили, видимо, друг друга. А в деревне кто-то услышал имя такое, и всё – считай, на всю жизнь прилипло. Минечка помер уж как восемь лет назад, а Лэрик живёт. Трудно ей, вот на всех и злобится.

На комнату опустилась ночь, и в бабушкиной стороне послышался храп. «Опять все уснули раньше меня! – психовала Машка и старательно закрывала глаза.

Утром всех разбудил стук в окно. «Ни-на! Ни-на! – стучалась Верка к бабушке Ольги и Машки.- Нина! Я к Грековым уже сходила! Там девок отругали! Твой черёд! Вставай! Нинка!»  «Ну, чего?» - спрыгнув с кровати, подбежала к форточке бабушка. «Твои девки вчера у меня всю малину обобрали, и дым в окно пускали! Разберись!» - грозила она указательным пальцем в окно. «Ладно!» - протирая со сна глаза, отвечала ей бабушка Нина.

«Только точно!» - просила её Верка. Девчонки лежали на кровати и слушали их разговор. «Я ведь варенье хотела сварить! А эти паразитки…» - ругалась бабка Верка. «Ты моих девок не тронь! Сама разберусь! Сказала же!» - ответила Машина бабушка. Она развернулась и пошла в спальню к внучкам. «Ну? – смотрела она на них сверху.- И для чего? В своём огороде ягод мало что ли?» «Так, бабушка, она Машку вчера помоями облила! Мы на вред!» – оправдывалась Оля. «Как помоями?» - удивилась бабушка. «А так! - подтвердила Машка.- Я вся в кожуре какой-то была!»

«Ну, Верка! Погоди же у меня!» - сказала бабушка Нина и отправилась следом за ней. Та уже улепётывала в свою халупу. «Стой! Верка! Стой, говорю!» - кричала соседка.

- Ты что – с ума сошла? Ты зачем мою Машутку помоями облила.

- На кого попало, того и облила! Нечего костры у меня под окнами жечь! Сказано было – аллергия у меня!

- Кому это, интересно, сказано было?

- Вот Минечка мой знал!

- Акстись, милая! Минечки-то уж сколько лет нет!

- Как нет? А где он? – на полном серьёзе Верка спросила Нину.

- У-у-у… С памятью-то, гляжу, совсем плохо. Ты что? Разве ничего не помнишь? – спросила у неё бабушка вредителей.

- А что? Что я должна помнить? Вот вчера помню… Позавчера помню… А больше нет… Пусто.

- Вер… Ты же Мишу-то уж давно похоронила.

- Как это? – Верка залилась слезами.

- Да восемь лет уж минуло. Ты чего? Успокойся.

- Вот склероз. Всё забываю. Всё, - объясняла Верка Нине,- А вот вчерашний день, как на ладони – всё-т вижу! Ой, твои девки и напакостили мне!..

Нина, завидев, что разговорами тут ничего не порешать, похлопала Верку по плечу и, пообещав, что разберётся со всеми, пошла к себе.

Верка мыла посуду, когда к ней с целыми пакетами затащились вчерашние вредители. «Вот, баб Вер, это яблоки! – бухнули они все кули на стол.- Давай варенье варить»!

Мария Хастова.