МЕТОДЫ МАЛИНОВА.

Он промчался между первым и вторым рядом и вытянулся по стойке смирно. Приподнял очки и прищуренным глазом оглядел весь класс. Одиннадцатиклассники стояли и ждали, когда он скажет своё заветное слово. «Саитесь!» - сжав губы, сказал педагог. Он открыл журнал в зелёной кожаной обложке и, взяв в правую руку красную ручку, перевернув её колпачком вниз, начал водить вверх и вниз напротив фамилий. «И та-а-ак.- протяжно говорил он и исподтишка поглядывал на учеников.- К доске пойдёт… К доске пойдёт…» Сердце каждого будто останавливалось в это мгновение, а Александр Васильевич продолжал: «Так. Кто сегодня готов? Кто хочет отвечать? Поднимите руки!» Но руки не поднимались, создавалось ощущение, будто они сцеплены друг с другом мёртвой хваткой и так и останутся до конца жизни вместе. «Лес рук, лес рук! – обводя взглядом класс, говорил Малинов.- Хорошо… Раз уж все у нас готовы и так рвутся в бой, то к доске пойдёт…» Он снова начал водить ручкой в журнале и неожиданно произнёс: «А давайте так: вы сами скажете мне, кто сейчас будет отвечать у доски! Значит так, ответьте на вопрос: сверху или снизу?» Из уст Амросовой неслось: «Снизу!» А вот Юшкова, напротив, кричала, что лучше сверху! «Так кого?» - спрашивал Александр Васильевич, поворачивая журнал на столе, а вместе и с ним – и судьбы учеников. «Это ж как посмотреть: вот этак повернешь – тут низ, а этак (он перевернул его с ног на голову) – верх! «Ладно! – выдохнул учитель.- Сделаем так: говорите любую цифру!» Кого-то за язык потянула неведомая сила, и этот кто-то почему-то крикнул «пять». «Хорошо, - сказал Малинов.- Пять, так пять! Крупенникова – к доске!» Девушка поднялась из-за парты и вопросительно посмотрела на педагога: «А почему я? Я же пятнадцатая!» «Эх, глупая! Пять на три помножь, ты и выйдешь! Это же арифметика!» - сухо отвечал учитель. «Это география», - выкрикнул кто-то с места. Татьяна вышла к доске и остановилась у двух карт. Преподаватель отошёл в самый дальний угол кабинета, и, прижав ладонь к лицу, сказал ей: «Ну? Я Вас слушаю! От карт отойдите, они Вам сегодня не понадобятся… Расскажите мне, пожалуйста, про Вологодскую область. Всё, что Вы о ней знаете!» Таня с мольбой посмотрела на своих одноклассников, а потом – в окно. Видимо, Бог услышал её молитву, так как девчонка в очках, сидевшая за первой партой, перевернула свой учебник вверх тормашками и показала нужный параграф так нелепо тонущей в географии девчонке. Таня начала подсматривать и читать. Тогда Александр Васильевич остановил её и попросил рассказать о растениях, которые произрастают в Вологодской области. Таня, почему-то смущенная вопросом, приподняла брови и сказала: «В Вологодской области произрастает…» И вставила слово, донёсшееся откуда-то с последней парты: «Конопля!» «Вы уверены в этом, Татьяна? – хихикал худенький учитель, лицо которого было усыпано морщинами и острыми впадинами. «Да!» – гордо ответила Крупенникова, но, увидев, как все смеются, притихла. «Я, конечно, утверждать не берусь, может, и нашлись такие чудаки, которые её растят несмотря ни на что, но нет ли, к примеру, каких других культур в нашей области?» - допытывался Малинов. Таня молчала. «У Вас всё?» - подошёл он к девушке. «Пожалуй, да!» – весело ответила та. «В таком случае несите свой дневник, поставим оценку Вашей успеваемости», - попросил учитель. Танька медленными шагами пошла за своим учебным документом и, взяв его со своей парты, положила на стол Малинова. Александр Васильевич даже не стал его открывать, а передал парню, сидевшему на первой парте первого ряда: «Возьмите, Юрий, и поставьте ей отметку. Пусть знает, что заслужила!» Юрий без зазрения совести очень быстро и жирно нарисовал в дневнике у Татьяны напротив графы «география» в маленькой клеточке «Пять»! Учитель, заглянув в дневник, написал что-то у себя в журнале и посадил Татьяну на место. «Ну, а теперь Вы, Юрий. Продолжите, пожалуйста, мысль Татьяны…» - сказал Малинов и, как обычно, отошёл в свой любимый угол. Он встал по стойке смирно и приложил ладонь к щеке. Минуты две Юрий просто молчал. Потом преподаватель не выдержал и спросил: «Юрий, быть может, Вы всё сказали?» «Ы-ы!» - ученик отрицательно помотал головой в разные стороны и продолжил молчать. Минуло ещё пять минут. По классу то и дело начинал пробегать смешок. Александр Васильевич снова обратился к Юрию: «А теперь всё?» «Да нет же, осталось совсем немного!»- ответил смуглый мальчишка, стоящий у доски и смотрящий по сторонам. Он видел, как сидит на первой парте Юлька и смотрит на него через свои большие очки, на третьей – красит губы Женька, а на другом ряду Андрюха лепит комок из бумаги. За окном дует ветер и разносит жёлтую листву по улице, а в кабинете на окне зеленеет фикус! «А сейчас… всё?» - спросил Малинов у Юры. «Сейчас? Всё-о!» - и глазом не моргнув, ответил тот. «Тогда неси свой дневник,» - сухо сказал ученику преподаватель. Юрка мигом подал свой документ, а Александр Васильевич, открыв его, спросил: «Тебе на какой предмет ставить? На химию или геометрию?» «Поставьте, пожалуйста, на географию…» - просил Юрка. «Но в твоём дневнике такой графы нет…» - скривив улыбку, сказал учитель. «Сейчас будет, - Юрка вскочил со стула и, подбежав к учительскому столу, накарябал своим ужасным почерком короткое слово «геогр.». «Ну, раз уж подошёл сюда, заодно и оценку себе поставь!» - продолжил свою игру педагог. Юрка, как и в первый раз, не раздумывая, поставил в дневник жирную пятёрку! Малинов перенёс её в журнал: «За соответствие фамилии, Молчанов!» Ученик расплылся в улыбке, а Александр Васильевич, заметив, что Крупенникова ёрзает на стуле, повернулся к ней, и таким же сухим тоном декламировал ей: «Не переживай. И тебе пять!» Одноклассники сидели с выпученными глазами и негодовали: как это можно за такие ответы пятёрки ставить! Малинов вышел из-за стола и начал объяснять новую тему. Делал он это тихо и монотонно, зато на его уроке никто не шумел. Никто, кроме Назаренко. Иван сидел за партой с Гришей Наталиным и катал игрушечную гоночную машинку. Он вовлёк в этот процесс и его. Хотя что говорить – сделать это было несложно - Гриша уже давно не следил за ходом мысли учителя географии. Ему было абсолютно все равно, какая река и где протекает, куда втекает, а куда – нет. Александр Васильевич, заметив, что ребята занимаются не тем, чем надо, сказал: «А эти, по ходу дела, не наигрались… Маленькие ещё, да?» Те захихикали. «Хорошо… - продолжил учитель.- На следующий урок я вам полную коробку принесу, и заставлю играть целый день, пока плохо не станет!» «Кому? - засмеялись ребята.- Нам или Вам?» Гришка с Ванькой спрятали машинку и потом сидели не отвлекаясь. Рассказ новой темы уже подходил к концу, как педагог изрёк: «А сейчас закрываете учебники, откладываете в сторону тетради и достаёте листочки, на которых и напишите проверочную работу…» «Но ведь времени-то совсем немного осталось», - гудел класс. «Успеете! – снимал он географические карты с доски.- Вот два вопроса, которые вам необходимо раскрыть. На левой стороне доски – для первого варианта, на правой – для второго! Приступайте!» Ребята начали ползать по сумкам в поиске чистых листочков: кто-то выдирал из толстой общей тетрадки, кто-то просил у соседа и только Муромцев сидел неподвижно. «Саша? Ты опять? Опять начинаешь? – обратился к нему Александр Васильевич.» Тот отвернул своё широкое лицо к окну. «Та-ак… Хорошо… - по привычке приложив левую руку к правой щеке, говорил Малинов.- Попробуем действовать твоим же методом!» Преподаватель метнулся по классу и собрал у учеников три пенала. «Итак, Саша, - обратился он к грузному мальчишке-оболтусу.- Перед тобой три окна – представь, что это телевизоры, а пеналы – это пульты к ним. Сейчас выбирай любую программу и смотри себе на здоровье, только не мешай остальным учиться! Я тебя прошу!» Саша, включив музыку на новеньком айфоне, всем видом показал, что ему плевать с высокой башни на слова учителя. Он встал из-за парты и вышел в коридор. За ним пошёл ещё один мальчишка, почти такой же. Серёга Макаровский с начальных классов славился своей гиперактивностью. Для него не было идеалов и кумиров. Он сам вершил свою судьбу. Встав из-за парты, он схватил свой рюкзак, и ринулся к выходу. «Ну-ну, - немного приспустив очки с носа,- пробубнил Малинов.- Посмотрим, чем это закончится…» Пятнадцать минут, оставленных на проверочную, пролетели быстро и вскоре прозвенел звонок: «Сдавайте работы мне на стол и помните, что вместо сегодняшней физкультуры вы все идёте снова ко мне!» «Ка-а-ак?» - послышался протяжный и недовольный ответ учеников. «Да-да, мои дорогие! Я вас жду. Сейчас у меня окно, постараюсь проверить, что вы тут мне намудрили, отличнички мои! Да, и ещё: Молчанов с Крупенниковой, я вам, вроде, пятёрки сегодня поставил… Вы знаете, что это значит?» Те в ступоре стояли у выхода. «А значит это, - продолжил учитель.- То, что теперь вы у меня будете отвечать пять уроков подряд. По очереди. Вы рады? Ведь правда же, прелестно?» «Ага-а», - промычали одноклассники и отправились на литературу. В школьном коридоре кипела своя жизнь, а самое большое скопление людей почему-то находилось около… туалета. Крупенникова подошла к женской комнате и заметила, что повсюду течёт вода. «Что случилось?» – спросила она у ребят. «Да ребята туалет взорвали!» - ответила ей девчонка из параллельного класса. «Как это – взорвали?» - удивилась Татьяна. «Да очень просто – набросали в унитазы дрожжей да запихали туда тряпок всяких. Эффект, как видишь, налицо!» - объясняла белобрысая девчонка. «Да-а… А ведь только новые поставили унитазы… - покачала головой Крупенникова.- А почему в девичьем-то туалете вода?» «Так тут её столько было, что не успели ещё всё убрать…»- объясняла та. «А кто сделал?» - спросила Таня. «Кто-кто? Говорят, что ваши ребята. Это у вас же класс дибилов!» - начала грубить белобрысая. «Я бы на твоём месте лишка-то не болтала, сама же говоришь – у нас класс дибилов, по голове дадим, и ничего за это нам не будет! - взбесилась Крупенникова. – Иди давай, пока есть чем». «А чего я-то? – уходя, говорила противная девка из параллельного класса.- Это уже все знают. Ты на второй этаж сходи, раз не веришь!» Танька спустилась с третьего этажа и у расписания увидела большой плакат, на котором яркими красными буквами было написано: «Муромцев и Макаровский сломали два унитаза в мужском туалете! Стыд и позор!» Крупенникова посмотрела на эту надпись и шокированная пошла в класс. «Вот идиоты, а я их ещё и защищала», - разочаровалась она в одноклассниках. Литература прошла обыкновенно: много читали и размышляли о персонажах. Полная учительница вдохновенно читала вслух и раздавала всем роли, так и не успев в итоге проверить, кто и как справился со своим заданием. Звонок помешал ей это сделать. Ребятам нужно было срочно идти на последний урок – географию. Но перед этим ученики всё-таки по привычке, заведённой с первого класса, сходили на прогулку по второму этажу. Портреты Муромцева и Макаровского, висевшие для позора, теперь были увенчаны чёрной надписью поверху: «Кто, если не мы!» Учительница литературы, проходя мимо стенда, остановилась и стала разглядывать: «Эх! И не стыдно-то!» И, немного подумав, добавила: «Ну, хоть запятую поставили, и то ладно»… Перед началом географии Малинов выдал листочки с проверочными работами, на которых уже красовались необычные отметки. «Молчанов, у тебя там чего?» - кричала Крупенникова другу по несчастью. «У меня тут очень даже ничего: два плюс один, а у тебя?» - спрашивал он подругу. «А у меня два плюс два!» - гордо ответила Таня. «А давай в журнале посмотрим, у кого, чего стоит!» - предложила она. Полистав несколько страничек, они нашли нужную им, и по клеточкам посмотрели оценки: у Юрки стоял трояк, а у Танюхи – четвёрка! «Уф-ф-ф! Пронесло!» – сказал Молчанов. «Так уж и пронесло! - ответила Крупенникова. – Теперь каждый урок спрашивать будет». Малинов со звонком приступил к работе. Он достал из-под стола две огромные коробки и пригласил подойти к ним Ивана Назаренко и Григория Наталина. «Вот! Берите и идите на заднюю парту. Там располагайтесь и играйте. Юноши такого не ожидали и поэтому, не зная, как поступить в такой ситуации, оставались стоять на месте. «Я серьёзно говорю. Я свои обещания сдерживаю. Сказал – принесу. Вот и пожалуйста! Берите и играйте»! – кивая головой, говорил педагог. Мальчишкам ничего не оставалось, как взять коробку и пойти назад. Переглядываясь и хихикая, они тащили груды игрушек на галёрку. Там-то они и провели все сорок минут. Юрка Молчанов сидел на первой парте и щёлкал семечки. На одном пальце у него даже был специально отрощен длинный ноготь. Поэтому он с лёгкостью избавлялся от чёрной кожуры и аккуратно складывал её в какой-то пышный зелёный цветок, стоящий на столе у Малинова. Тот ходил вдоль доски и рассказывал новую тему. Александр Васильевич взял в руки указку и, не поворачиваясь к доске, на которой висели карты, ткнул в них вслепую, сопровождая это такими словами: «Самая длинная река в Вологодской области – Сухона, и она находится здесь!» Повернувшись назад, он увидел, что попал не туда, куда нужно и, быстренько переставив указку на синюю линию, добавил: «А нет… Вот здесь!» Все засмеялись, а Юшкову было слышно больше всех. «Пожалуйста, Наталья! Подойдите к доске, расскажите, какая река самая длинная, где она протекает…» - вызывал Александр Васильевич самую непослушную. «А чего сразу я-то? - встала из-за парты полная девица.- Спросите вон кого-нибудь другого…» Она вышла к доске и, достав из кармана сенсорный телефон, начала водить пальцем по дисплею, пробуя найти хоть какой-то ответ на вопрос препода. «Наталья!» - одёрнул он ученицу. От неожиданности Юшкова выронила мобильник. «Что там у тебя?!» - грозно спросил её Малинов. «Так ничего… Катышек с платья оторвался!» - выпучив глаза и поджав нижнюю губу, промямлила Наташа. «Так подними, раз оторвался! - не поняв до конца, что случилось сказал старый учитель.- Нечего у меня в кабинете грязь всякую разбрасывать. Сядь на место! Вышла тут! Посмотрите!» «А Гольфина чего растрёпанная такая сидит? – посмотрел он на Юльку.- А ну, быстро причешись! Эх! Одиннадцатиклассницы еще! Выпускницы! Посмотрите на себя! Одна карандаш жуёт, другая на руке рисует, третья из телефона не вылезает! Бездари! Ладно хоть Гришенька с Ванюшкой молодцы. Глядите, как они дружно играют!» - указал учитель на ребят, разбиравших коробки с игрушками. Малинов вернулся за свой стол, сел на стул и закашлялся. Сначала все подумали, мол, просто поперхнулся, с кем не бывает. Но кашель становился всё сильнее и сильнее и скоро Александр Васильевич начал хрипеть и задыхаться. Наташка побежала за медичкой, а Юрка за водой. По лестничным пролётам Юшкова бежала, как угорелая. Белая дверь с табличкой «Медицинский кабинет» была открыта. «Вера Львовна! Вера Львовна! – тараторила Наташка.- Пойдёмте скорее в семнадцатый кабинет, там Александру Васильевичу плохо! Задыхается!» Медичка схватила свою аптечку, и они понеслись в кабинет. Все окна в помещении были раскрыты настежь, дверь в класс – тоже. В кабинете гулял такой сильный ветер, что листы начинали слетать с парт. Все столпились около учителя и смотрели на него. «Расступитесь. Не мешайте», - грубо проговорила Вера Львовна. Она осмотрела больного и, набрав необходимое лекарство в шприц, сделала учителю укол. Тот лежал на полу и смотрел в потолок. Ребята ждали за дверями, что будет с их преподом. «Вот! Добились! – просыпалась совесть в учениках.- Довели его! Это он по нервам уже! Один Макаровский чего стоит!» «А чего я-то сразу? – забеспокоился Серёга.- Я, между прочим, не один такой. Нас вон сколько. Муромцев - да! А я причем?» «А, конечно! Валите теперь всё на Муромцева.- говорил Саша.- Я привык. Мне-то что?» Девчонки винили себя, что не выучили так, как надо было, да и давали ещё ответы пожилому человеку. «Пусть, конечно, и он далеко не подарок.- рассуждала Танька Крупенникова.- Но и мы тоже хороши!» Юрка стоял и жевал семечки, шелуха от которых слиплась в его вспотевшей руке. «Не могу… Я, когда нервничаю, мне нужно что-то жевать! Пойду в кабинете ещё семек возьму, у меня в рюкзаке пакетик остался!» – сказал он ребятам и вошёл в кабинет. Он разжал кулак и выбросил корину от семечек в урну. Недавно прошедший приступ кашля возобновился вновь. «Что ты только что туда кинул?» - громко закричала на Юрку Вера Львовна. «Ничего! – испугался он.- Только шелуху…» «От чего?» - не отставала та. «От семечек! От чего ещё-то?!» - говорил Юрка. Малинов выбежал из кабинета, чтобы прокашляться. Толпа мальчишек и девчонок обступила его. «Александр Васильевич, Вы уж нас простите… - извинялась за всех староста класса.- Мы не думали, что можем так Вас довести…» Препод, почувствовав, что настал его звёздный час, схватился за сердце и прислонился к Муромцеву. Крепкий юноша удержал учителя, и, почувствовав свою вину, также попросил прощения за свой поступок. Морщинистый старик смотрел на парня и ничего ему не отвечал. Он только водил глазами. Отчего случился его приступ, он уже знал, поэтому о последствиях больше не переживал, а полноценно доигрывал свою роль. «Кто… Кто…» - говорил он еле открывая рот. Сашка склонился над ним. «Тише! Он хочет мне что-то сказать!» - гаркнул он на остальных. «К-кто с-сломал у-унитаз в туалете?» – мямлил Малин. «Господи! Да Александр Васильевич, какая теперь разница?!»- всплескивая свободной рукой, говорил Муромцев. Услышав такой ответ, педагог перешёл к решительным действиям и закатил глаза. «Александр Васильевич! Александр Васильевич! Это я, я! Я один!» - сознался Сашка. Малинов приоткрыл один глаз и грубым голосом спросил: «А зачем тогда на Серёгу свалил?» «Да я ничего не сваливал, просто сказал, что вместе были», - оправдывался он. Учитель выпрямился, поправил галстук, причесал волосы маленьким гребешком, который он всегда носил с собой во внутреннем кармане пиджака и гордой походкой пошагал вперёд. «Александр Васильевич! - окликнули его ребята.- Вы дойдёте?» Опомнившись, что сцена ещё не окончена, он повернулся к ученикам и, схватившись за сердце, прошептал с выдохом: «Попробую»! Вера Львовна догнала своего пациента и взяла его под руку, сказав ребятам: «Вы его уже довели. Теперь его поведу я.» Этот укор поняли все и поэтому не сдвинулись с места. Скрывшись из вида обманутых мальчишек и девчонок, Малинов выпрямился и пошёл быстрым шагом. «А что? Аллергия на шелуху больше не мучает?» - спросила с подковыркой Вера Львовна больного. «Какая?» – удивился Александр Васильевич. Медсестра вопросительно посмотрела на только что умирающего препода, который выждав непродолжительную паузу, заметил: «Ах, эта!. Не-ет! Не мучает! Вы, знаете, уважаемая Вера Львовна, спасибо Вам большое за укол, но я должен Вам признаться, что приступы хитрости меня мучают значительно чаще, а от этого, как известно, вакцины не придумал ещё ни один учёный!..»

 Мария Хаустова.