Режиссер Глеб Якубовский: искусство – это ложь, которая помогает понять правду

Он всегда выделяется из толпы. Вокруг него могут быть сотни людей, но ваш взгляд обязательно остановиться на этом человеке. Нет, его отличает от всех не выдающееся атлетическое сложение, не какая-то особенная внешность или одежда…. Бросается в глаза его взгляд. Он вдумчивый и глубокий. В нем скрыто что то магнетическое и необычное. Что то, что создает вокруг этого человека невидимую ауру мудрости, добра и спокойствия, ауру силы и надежности. Вы не поймете – кто он, чем может заниматься, но сразу скажете одно: этот человек – личность!

Глеб Якубовский. 45 лет. Женат. Двое детей. Родился в Севастополе. Живет в Москве. Снимает телекино. В основном – мелодрамы для канала «Россия-1», и не видит в этом ничего дурного. По первому образованию актер. По второму – журналист. Но больше всего любит режиссировать. С Минском его связывают три года жизни и десять проектов, многие из которых входили в ТОП-5 по шкале рейтингов зрительских ожиданий. Любит жизнь, но это сразу не очень заметно за фасадом его дымчатых очков.

Дмитрий Гурбанович: Глеб, как ты пришел в профессию? Просто захотел и начал снимать кино? Как это вообще все происходит?

Глеб Якубовский: Захотеть-то может любой, а вот снять, да еще, чтобы это можно было смотреть, получится не у каждого. Просто так, вдруг, такие вещи не делаются. Я шел, к осознанию себя как режиссера постепенно и, можно сказать, с самого детства. Севастополь. Детский пионерский театр. Первый спектакль – «Премьера». Такое название. С этого началась моя любительская актерская карьера. Потом – Днепропетровское театральное училище. Потом ушел в журналистику. Закончил Уральский Университет. Журфак. Работал на телевидении. Начал снимать документальное кино. Поступил на высшие режиссерские курсы. - Когда я занимался документальным кино, приходилось, своего рода, манипулировать людьми, которых я снимал. Разводить их, что-ли, для того, чтобы они открылись перед камерой. Разводить – это значит получать ту степень правды от людей, которая необходима для фильма. Выводить их на правдивость, искренность в разговоре. И это мне не очень нравилось в самом процессе. Хичкок как-то метко подметил: «…в игровом кино - режиссер это Бог, а в документальном – Бог - режиссер…». Другими словами, в документальном кино, творчество, оно не в полной мере тебе подконтрольно, ты чувствуешь постоянную зависимость от каких-то обстоятельств, людей…. В общем, такое своеобразное давление…. К тому же, для того, чтобы снимать документальное кино, нужно обладать особым составом крови, что ли…. Ведь документальное кино это не только съемочный процесс. Это еще и монтаж 25-ти часового отснятого материала…. В общем, в документалистике работают фанаты, те, которые, как говориться, не за страх, а за совесть, за идею… Поэтому, когда у меня появилась возможность начать снимать художественное кино, я, с удовольствием, переключился.

Дмитрий Гурбанович: Кино снимать легко?

Глеб Якубовский:  Кино снимать нелегко, но интересно! Процесс поглощает все. Ты находишься как бы в другой реальности. Выпадаешь из этого мира….. Помнишь, Бетховен как то сказал: «… творчество пианиста – это труд, подобный работе ювелира и грузчика одновременно…» И мне кажется, что в режиссуре вот это и есть самое сложное. В одно и то же время нужно сохранять остроту восприятия, быть чувствительным, и одновременно быть организатором. Давить, контролировать, следить, и каким угодно способом то, что ты хочешь сказать, донести до людей. В любой картине есть замысел. Так вот как раз, чтобы его донести, сохранить целостность и понятность всей картины для зрителя, как раз и нужна эта чувствительность, живое восприятие происходящего перед камерой. Как правило, все происходит с первого дубля. Он – самый живой.

Дмитрий Гурбанович: К слову о творчестве: человек, режиссер, который берется снимать ту или иную картину, …у него ведь в голове должны уже быть четко сложены образы, виды, персонажи, сцены? И только лишь при этом условии он сможет передать свое видение, свои мысли, ощущения и образы зрителю? Материализовать их. Так?

Глеб Якубовский: Безусловно! Вообще, надо сказать, что то, что происходит в голове у режиссера в процессе съемок, это – натуральный ад!... Перестановки, репетиции, свет, камера, реквизиты, костюмы, …. Времени на то, что бы творить, очень мало. Нагрузка серьезная и не только на режиссере. Нужно все делать, чтобы раскрыть актера. Хочу сказать лестные и совершенно справедливые, с моей точки зрения, слова о минских актерах. Они любят работать, хотят работать, и с ними, как раз время, которое остается на это самое творчество, проходит с полной отдачей. Актер – это хрупкий сосуд, я понимаю его состояние, его страхи, сомнения, и поэтому стараюсь, чтобы у нас не было нервяка на площадке, чтобы мы вместе что-то искали, создавали образы и действительно творили искусство.

Дмитрий Гурбанович: Скажи, Глеб, ведь если задуматься, съемки фильма это большая ответственность. Большие деньги. Когда начинаешь снимать, о чем думаешь? Мандраж есть? Вдруг не получиться?... Что тогда? Продюсеры расстреляют?...

Глеб Якубовский: К стенке на поставят, не расстреляют конечно. Но могут уволить. Могут, если по моей вине что-то пошло не так, или не дай Бог, какое ЧП…., взыскать с меня материальную стоимость….этот пункт есть в контракте. Но самое главное ведь не то, что тебя может наказать какой-то дядя-продюсер, который нанял на работу. Самое главное, что у тебя есть понимание того, что люди будут смотреть то, что ты снимаешь. Тут включается твой внутренний цензор, который не позволяет тебе опускаться до какого-то определенного уровня в качестве съемок. На самом деле, мы ведь снимаем не совсем кино. Это такой телевизионный продукт (слово, которое не любят творцы). Но, на самом деле, ничего плохого в этом слове я не вижу, если этот продукт высокого качества и заставляет зрителя сопереживать происходящему на экране, будит в нем эмоции. Качество этого продукта, конечно, зависит от его рейтингов. Если, скажем, мифическая бабушка, переключая каналы, попадает на фильм такого рода, и она не переходит на другой канал, а остается и смотрит до конца, то можно с уверенностью сказать, что продукт – качественный, с точки зрения обычного зрителя. Но назвать его словом «кино» будет не совсем правильно. Это другого рода деятельность. Есть такое высказывание: «… в кино работают в мраморе, а на телевидении работают в глине…» Это очень быстрый процесс. Три часа фильма мы снимаем 18 съемочных дней. Почему я говорю, что это не кино: кино так не снимается. Час фильма снимается от тридцати – шестидесяти и больше рабочих дней. У нас это такой телевизионный жанр, телевизионное кино.

Дмитрий Гурбанович: Мне кажется, что как раз снимать такой формат, телевизионный, гораздо сложнее. В искусстве самой сложной считается техника акварели. Она требует от художника особого мастерства. Ведь то, что ты положил кистью на бумагу, уже не сотрешь. Нет права на ошибку. Каждый мазок кисти должен быть выверенным, точным и выразительным. Иначе – грязь, а не живопись. То же самое, видимо, происходит и с процессом создания телевизионного кино? И, думаю, режиссер, который «живопишет» телевизионное «полотно» которое востребовано и популярно у зрителя – большой мастер!

Глеб Якубовский: Интересная аналогия. Весь этот процесс под названием «телевизионное кино» - это четкая, организованная работа. И правила игры в ней достаточно жесткие. Никто не будет вкладывать деньги в то, чтобы это просто было. Своеобразный и четкий критерий окупаемости телевизионного продукта это обязательно блоки рекламы. И если рекламодатель видит, что во время показа телесериала зритель уходит на другие каналы, то рекламодатель, естественно, тоже уйдет. Условно говоря, свой порошок или мыло он уже будет продавать на другом канале. И это значи, что целый ряд людей, занятых в создании фильма, совершили творческий промах, выбрав, например, тему и сценарий фильма, который не «цепляет» зрителя. Такое бывает.

Дмитрий Гурбанович: Глеб, фильм, который ты снимаешь сейчас, о чем он?

Глеб Якубовский: Это мелодрама. Ничего плохого я в этом жанре не вижу. Это такой буржуазный жанр и очень благодатный. Известный сценарист Юрий Марксович Коротков говорит, что «…все мои сценарии – это мелодрамы….». А он, на минуточку, написал сценарии к таким популярным картинам, как «9 рота», «Стиляги», «Страна глухих». Вообще, мелодрама - это сюжет, в основу которого поставлена драматическая ситуация героя. Через эту ситуацию автор сценария рассчитывает на сопереживание зрителя. Очередной мой фильм – это любовь, трудности, препятствия, недопонимание людей, немножко криминала. Но криминала на этот раз немного. Зритель устал от крови на экране, от насилия. Он хочет испытывать страх, находясь в безопасности. В основном в моих фильмах главные героини – женщины. Как сказал Антониони «…женщина это тонкий фильтр реальности…» Мне нравится, когда гоавная героиня похожа на живого человека, и через ее образ, через ситуации оживлять на экране реальность. Кстати сказать, есть разные виды тех же мелодрам в моем послужном списке из десяти снятых картин. Это и музыкальные мелодрамы, и криминальные мелодрамы, и криминальные мелодрамы с элементом триллера. Например, мой проект «Ненавижу» в котором ты, Дима, работал как актер – уже, скорее, детектив, с элементами мелодрамы. Со всем этим можно экспериментировать, через «..тонкий фильтр реальности…» - героиню, и это очень интересно.

Дмитрий Гурбанович:Глеб, что для тебя значат слова «Съемки фильма»?

Глеб Якубовский:Ты знаешь, это на самом деле, счастье. Когда приходят актеры, и бумажная совершенно история, вдруг оживает. Вымышленные персонажи становятся реальными благодаря энергии, мастерству и таланту актеров. По кусочкам смальты, в форме написанных фраз и придуманных на бумаге образов, начинает складываться и жить целая мозаика, вплетенная в нашу реальную жизнь. Красочная, колоритная, иногда угловатая, иногда резкая, иногда слишком сентиментальная, но в каждом случае – живая, реальная! В этом то, пожалуй, и заключается кайф этой работы: материализация мыслей. Еще, наверное, есть одно, что доставляет моральное удовлетворение. Это сам процесс. Общение с живыми людьми, композиция кадра, преодоление каких то трудностей. Например, предпоследняя сцена в недавнем проекте у нас была на минском море. Планировали, что будет хорошая погода, солнце, теплый ветерок, катер…. А на самом деле проливной дождь целый день. Вот как с этим справляться? Пришлось переделывать сценарий. Мальчик, в результате, говорит девочке: хотел устроить тебе романтическую прогулку по морю, но не договорился с небесной канцелярией…. Прости… Девочка ему: мне с тобой и так хорошо. Погода – замечательная! При этом она сидит на холодной сидушке катера, губы синие…но она играет любовь!....

Дмитрий Гурбанович: Глеб, скажи, в Минске, да и вообще в Беларуси, очень много снимают кино. И снимают, в большинстве своем, не сами беларусы, а россияне. Чем это обусловлено? У нас дешевле? Актеры талантливее? Или это что то другое?

Глеб Якубовский: Дима, кино, это в первую очередь бизнес. Как и в любом бизнесе, определяющим моментом является получение прибыли. Это нормально. Ничего крамольного в этом нет. Я занимаюсь творчеством, в вопросах продюсирования и коммерции мало что понимаю. Могу лишь предположить, с определенной долей уверенности, что в Беларусь едут снимать фильмы конечно же из-за разницы в стоимости услуг, необходимых для процесса съемок. Но, это не главный определяющий фактор. Здесь все сложилось вкупе, так сказать. Логистика, например. Прежде всего один съемочный день, как правило, предполагает смену нескольких локаций. Это переезд с одного места в другое. В Москве, например, провести съемки на нескольких локациях практически нереально, это целая войсковая операция! Проблема. Пробки…. А здесь, у вас, совершенно благодатные условия в этом плане. Быстрое и свободное передвижение в любых направлениях. Ко всему еще и Минск сам по себе очень красивый город. Различные стили архитектуры, парки, проспекты, старинные уголки, по образу напоминающие Европу… Все это, в целом, делает Минск крайне притягательным местом для съемок. Мне нравится здесь все: город, люди, атмосфера, актеры, экстерьеры, все!…. А актеры здесь, на самом деле, не менее талантливые и фактурные, чем у нас. Дмитрий Гурбанович: Хорошо, тогда скажи, почему беларуских актеров практически не снимают в главных ролях? Они менее талантливы, чем российские? Или причина в чем то другом?

Глеб Якубовский: Снимают! Например, Дмитрий Гурбанович снимался у меня в проекте в главной роли. А вообще – есть такое понятие как медийность, узнаваемость, известность. И это, как правило, московские актеры. Под них, в общем то и ставится очередной фильм. «Обложка продает журнал», помнишь такое выражение? Есть и потрясающие минские ребята, молодые, и такие мэтры, как Гостюхин (я его кстати, сегодня видел на Комаровском рынке, живого, настоящего). Но, ведь, тот же Гостюхин сразу не пришел, и не сказал: здравствуйте! Я – медийный! Он шел к своей известности через роли, пусть и поначалу небольшие. В любом случае, я думаю, не так все плохо. Главное – верить в себя и работать, идти к своей цели!

Дмитрий Гурбанович: Много денег зарабатывают люди, которые делают кино? Я имею в виду не актеров, а продюсеров, режиссеров?

Глеб Якубовский: По отношению к арабским шейхам – немного, по отношению к бомжу Васе – много. Все относительно. Я хочу ответить прямо – недавно я разговаривал с актером, который приехал ко мне на съемки из Мозырьского театра. Актер очень талантливый. Я спросил у него, как тебе гонорар? Он ответил: здесь я за день получаю третью часть своей месячной зарплаты у себя в театре. Почему не бросаешь, не уезжаешь? – спросил я. Потому, что театр – это служение! Живой обмен энергией – ответил он. А теперь скажи мне, Дима, за какие деньги можно купить азарт, счастье, талант, удовольствие от работы? Гонорары минских актеров, по московским меркам, очень скромные, … я уже не говорю, там, про Голливуд. А отдача – в разы больше тех денег, которые они зарабатывают. Я не могу однозначно ответить на твой вопрос: много или мало? Я, действительно, никогда не задумывался о количестве денег, я занимаюсь творчеством. Оно для меня на первом месте. Ну, и естественно, приятно, что за это платят. Я нашел себя.

Дмитрий Гурбанович: Глеб, когда следующий проект?

Глеб Якубовский: Дима, я не знаю. Я, как боксер-панчер, который ездит по городам и странам. Зовут – он приезжает. Провел поединок, гонорар свой получил – повесил перчатки на гвоздь. И так, до следующего раза, когда позовут. Сейчас – озвучание, монтаж…. В следующий раз позовут, доверят очередные съемки – буду снимать. Нет – ну, значит, буду что то искать еще. Все может закончиться сразу и навсегда. Я – свободный художник. Наняли меня – я работаю. Нет работы – я, соответственно, без работы. Справедливости ради, нужно сказать, что работы сейчас стало в разы меньше, к сожалению. Раньше в Минске за сезон снималось до 20-ти проектов. Трудно было найти оборудование для съемок в аренду. Все расписано на месяцы вперед. Я уже не говорю о хороших актерах. Получить себе в картину хорошего белорусского актера считалось большой удачей….. Сейчас, конечно, все иначе,… но процесс продолжается. И это радует.

Дмитрий Гурбанович: Глеб, твои пожелания читателям и зрителям?

Глеб Якубовский: Скажу, что называется, не из головы, а от сердца. Простите, если коряво. Нужно стараться быть более доверчивыми и открытыми по отношению друг к другу и к миру, несмотря ни на что. Помнить, что мы все братья, мы все – один народ, русские, украинцы, беларусы . Не нужно никого слушать, нужно слушать себя, растить детей, радоваться солнцу, друг другу, просто –жить. Счастья вам, тепла и улыбок!