Яна Крайнова: я не из тех девочек, которые каждый день звонят маме.

На съемочной площадке с Яной были в кадре. После поговорили. Интересный разговор получился.

Дмитрий Гурбанович: Яна, профессия актрисы – это осознанный выбор или имел место случай? Я.К.: Знаешь, есть природная предрасположенность, которая, наверное, и определяет выбор. Меня природа наделила активностью, общительностью и подарила обаятельную улыбку. Всем этим я пользовалась буквально с первого класса. Д.Г.: Где приходилось применять актерские способности?

Яна Крайнова: Всегда с удовольствием выступала в роли ведущей школьных утренников, никогда не отказывалась прочитать стихи или станцевать. Мне просто так хотелось В детстве ты делаешь все легко, не задумываясь, и не строишь далеко идущих планов. В подростковом возрасте я увлеклась художественным словом. Тогда проводились конкурсы выразительного чтения, и каждая школа выдвигала своего представителя. Я была удостоена такой чести, нужно было прочесть стихотворение и прозу. Так как дело происходило в Латвии – я сама юрмалчанка, что-то на русском, что-то на латышском языке. Сначала участвовала в конкурсе от школы, потом от района и так дошла до республиканского конкурса, который проходил в Риге. Читала прозу на русском – Гумилева «Скрипка Страдивариуса» и стихотворение, на латышском. На главном конкурсе я не победила, но вошла в тройку призеров. Это и можно считать началом моей актерской карьеры. В старших классах я училась в Риге и стала серьезно задумываться о профориентации. Предстояло выбрать профессию, а как ты сможешь выбрать, если не будешь пробовать? Понимая, что скоро придется поступать и к этому нужно серьезно готовиться, я отправилась в театральную студию. Моей целью было заранее проверить, насколько мне это подходит. Театралка была прекрасная. Представляешь, в старой Риге, в чердачном помещении. Ты приходишь туда в 15 лет и попадаешь в другой мир. И руководитель был замечательный – Винник – Виктор Николаевич. Он занимался с нами тренингами по Михаилу Чехову, Ежи Гротовскому, учил познавать себя. Именно там я окончательно поняла – вот он, мой путь.

Дмитрий Гурбанович:.Решила поступать в театральный?

Яна Крайнова: : Да, решила, что поеду в Москву и стала готовиться, никому не сообщив о своих планах. Но почему я не спросила ни у кого, что такое поступление в театральный? Что такое программа? Не знаю… Посмотрела в требованиях: стихотворение, проза, басня – все, что я хорошо умею делать. А о том, что есть твой и не твой материал, я понятия не имела. И когда заявила родителям, что еду поступать в театральный, особой поддержки не нашла. Но рассудила очень мудро: лучше я попробую, чем потом буду жалеть о том, что не дала себе шанса. И уехала – в красном платье, с флейтой, с подготовленной программой, с которой сегодня сама себя не взяла бы в театральный. Во ВГИКе читала Гоголя «Записки сумасшедшего» и финальный монолог произнесла от женского лица. Решила: хороший монолог, почему бы и нет? Педагог, седой и серьезный, слушал-слушал и резюмировал: «Да… Такой наглости я еще не видел. Проходи в следующий тур!» В какой-то степени мне помогло неведение, отсутствие рамок и «горящий глаз». Я считала, что имею право поступить, потому что безумно этого хочу. И поступила!

Дмитрий Гурбанович:  На съемочной площадке ты великолепна, очень хорошо играешь. Помогает сочетание таланта и актерской школы?

Яна Крайнова:  Когда меня без протекции и блата приняли во ВГИК, я действительно поверила в свое дарование. Я честно поступила. В течение четырех лет учебы ты постоянно себя проверяешь - в правильном направлении развиваешься или нет. И за четыре года я осилила эту школу в полном объеме. Когда берешь багаж знаний, точно не знаешь, когда он тебе пригодится. А вот когда оказываешься на каком-то смежном проекте, где нет никакой организации и режиссер не считает нужным объяснять задачу, тебе вообще никто не помогает, ты – главная героиня, на тебе вся ответственность. И ты одна. Если будешь неитересна, зритель просто переключит канал. Вот здесь и всплывает багаж. Ты сама делаешь разбор материала – то, чему нас учили во ВГИКе, а не просто говорить и что-то окрашивать голосом. И очень быстро все это себе рассказываешь. Ты же видишь, Дима, какое сегодня производство. Зачастую сцены снимаются с первого дубля, и тебе никто не даст возможности повторить. И это уже не просто школа, но еще и опыт. Мне, конечно, колоссальный толчок дал «Дневник доктора Зайцевой», где я сыграла свою первую главную роль. Два сезона по 24 серии. Каждый снимали по полгода, и у нас были такие смены, когда я могла до 17 раз переодеться, перегримироваться и сыграть такое же количество сцен. Еще и костюмерам напоминала, что на мне должно быть одето, а они удивлялись, как я могу это помнить.

Дмитрий Гурбанович: Яна, у тебя не очень много ролей. Почему хорошая актриса мало снимается? Ты сама не принимаешь предложения или просто редко приглашают?

Яна Крайнова:  После «Зайцевой» я действительно очень долго отказывалась от медицинских историй. Очень много предлагали. Знаешь, как в российском шоу-бизнесе – по накатанной. Выстрелила в этой роли такой русской Бриджит Джонс, еще и врач, и можно этот образ использовать. Я понимала, что на жизнь я немного заработала и могу немного отдохнуть. Ведь если этот имидж прилипнет, то очень трудно будет не остаться актрисой одной роли. Когда пришла в форму – я специально для «Доктора Зайцевой» набирала вес, стала пробоваться на роли сильных женщин - противоположный Зайцевой типаж. И через некоторое время убедилась, что могу очень многое. Несколько фильмов с моим участием еще не вышли или уже… Актер снимается, а дальнейшая судьба картины зависит от продюсера.

Дмитрий Гурбанович: А у тебя есть свой личный агент?

Яна Крайнова:  Конечно, без агента очень тяжело. Когда мы снимали сериал, моим главным партнером на площадке был Илья Любимов. Он в то время работал без агента, но: во-первых он старше, у него уже есть багаж. Во-вторых, он актер театра Фоменко, его знают, где найти, а в третьих, он мужчина. Илья мог напрямую общаться с продюсерами, а я нет. Я хочу быть в кадре, чтобы договорные обязательства об оплате у продюсера не ассоциировались с актрисой. Поэтому договариваться о деньгах должен какой-то другой человек.

Дмитрий Гурбанович: Яна, а ты не служишь в театре?

Яна Крайнова:  Нет, я не служу в театре, у меня были антрепризы, и сейчас еще одна находится в процессе репетиции.

Дмитрий Гурбанович: Это твоя принципиальная позиция?

Яна Крайнова:  Ты знаешь, когда мы в 2009 году выпустились, грянул кризис - стало не до зрелищ. И наш мастер курса – Владимир Александрович Грамматиков, как-то не занимался трудоустройством своих выпускников. Это обязанность мастера – позвонить в театры, предложить посмотреть своих подопечных, замолвить слово. Все ведь на человеческих отношениях строится. И мы, как могли, показывались сами, чтобы не быть сосланными. Меня тогда стали одолевать сомнения: а надо ли мне это? Вначале все представлялось не так, как вышло в реальности. Выпустилась я несколько разочарованная, потому что представляла одно, а в жизни вышло все иначе. Просто поняла, что все неидеально: не существует идеального театра, нет идеального кино. Я походила по всем этим «моссоветам» и поняла, что меня туда не возьмут. Потому что я сама этого не хотела, просто боялась на улице остаться. Не было такого желания занять свое место, как при поступлении.

Дмитрий Гурбанович: А у тебя есть какая-то смежная профессия, которая позволяет заработать на жизнь в отсутствие съемок?

Яна Крайнова:  Нет, я актриса, моя специальность – кино. Осваивать другие профессии, просто не было времени. Обстоятельства так складывались. После выпуска год выдался очень трудный – в Москве, денег нет, жить негде. Слава Богу, подвернулась работа аниматора в «крутом» ресторане на Рублевке – по выходным я занималась с детьми, пока их родители отдыхали. Наконец-то я стала зарабатывать собственные деньги, чтобы позволить себе снять в Москве комнату на тот момент, потому что в течение года приходилось жить у знакомых. Было очень тяжело, но я прошла хорошую школу. В силу характера у меня все должно быть по-моему, все разложено по полочкам. А судьба преподнесла сюрприз – пришлось в буквальном смысле выживать. И, наконец, мне позвонил агент и предложил сниматься. Я была согласна даже на роль кактуса. Возможно, этот год нужен был, чтобы осознать, что я все-таки хочу быть актрисой.

Дмитрий Гурбанович: А если перестанут приглашать в кино?

Яна Крайнова:  С математикой у меня не очень, но деньги считать умею – все заработанное умею сохранить. Вроде, и не отказываю себе особо, но я не безбашенный человек. У меня обязательно должна быть денежная подушка безопасности.

Дмитрий Гурбанович: Как актриса ты состоялась, а какой смысл для тебя заключен в понятии «семья»?

Яна Крайнова: Я не из тех девочек, которые каждый день звонят маме, чтобы поделиться абсолютно всем. Я очень независимая. Мы росли в 90-е годы, когда людям приходилось много работать. Меня уже с 5 лет оставляли дома одну. Видимо, поэтому я выросла самодостаточной, мне хорошо с собой. Мы с мамой не подружки – у нас несколько другие отношения. Не сложились какие-то семейные традиции, опять же, из-за нехватки времени. Я понимала, что родители работают для меня, но вот семейная составляющая как-то не случилась. И поэтому у меня нет потребности и в создании собственной семьи. Мне кажется, что я только теперь начинаю понимать, какой смысл заключен в понятии «семья», только теперь начинаю идти к этому. Я не отношусь к категории женщин, которым для счастья обязательно нужен муж и дети, а без этого они неполноценны. Нет у меня этого.

Дмитрий Гурбанович: Есть другие приоритеты?

Яна Крайнова: Очень хочу реализоваться как актриса. И пока это у меня на первом плане. Может быть потому, что не встретила пока человека, ради которого готова буду отказаться от своей мечты.

Дмитрий Гурбанович: У тебя очень много подписчиков в социальных сетях, в частности, в инстаграме. Чем обусловлена такая популярность?

Яна Крайнова: Хочу тебе сказать, что самом деле их не так много, но больше 15 тысяч. А вот если бы я делала инстаграм, когда снималась в роли Зайцевой, и на меня обрушился шквал популярности, цифры были бы трехзначными. А я сделала его сравнительно недавно. И эти подписчики для меня действительно «золотые». Это люди либо самые преданные, либо те, кому интересна новая Яна Крайнова. Они, может быть, даже не знают меня как актрису, но им интересны мои мысли, фотографии. Я люблю их.

Дмитрий Гурбанович: Тебе это что-то дает, помимо осознания собственной значимости в глазах других людей?

Яна Крайнова:  У меня случилась интересная история с инстаграмом. Недавно я встречала поезд из Риги – приезжала мама. И я сделала селфи на фоне этого прибывающего «Латвийского экспресса». И написала пост, в котором кратко изложила, как много связано с этим рижским вокзалом. Рассказала, как однажды, когда училась во ВГИКе, встречала маму – она должна была передать мне деньги. Опаздывала, бежала, задыхалась. Прибежала на перрон, поезд уже тронулся, увидела в дверях вагона маму, и она бросает мне платочек с деньгами и валидол. Я падаю на перрон, и плачу – так себя стало жалко. И этот пост увидел прекрасный продюсер и телеведущий Сергей Майоров. «Бабье лето», «Кино в деталях» - это его проекты. Мы с ним знакомы по кино, он снимал меня в «Новогоднем папе» и очень вдохновился постом. Сергей как раз работал над новым проектом – снимал цикл передач «Однажды» на НТВ - истории о том, как известные люди делали первые шаги в Москве. И снял передачу обо мне. Дмитрий Гурбанович: Что бы ты могла пожелать людям, которые будут читать интервью?

Яна Крайнова:  В последнее время я очень часто думаю о том, как важно не быть категоричным человеком – понимать, что есть не только белое и черное в жизни, но и еще очень много цветов. И это тоже жизнь. Что твое мнение не единственно правильное, есть другое мнение, и его надо принимать и уважать. И я бы очень хотела пожелать читателям культивировать в себе это умение. Если люди немножко не такие, какими мы представляем их, не такие, как мы или не оправдывают наших ожиданий, надо понять, что они не должны этого делать. Нужно просто увидеть человека таким, какой он есть. Я желаю открыть глаза, увидеть разнообразие этого мира и принять его.